?????? 2002 - ?????????? Fort/Da - Lib.Ru

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 256
пишет он, по отношению к таким фантазмам, к сожалению, не всем доступна, требуется много времени,
привычки к рефлексии, способности добиваться ясности и понимания скрытых намерений действующего
лица, умения удерживать прожектор мысли, пока не проявится истина, к чему никогда не готовы умы
слабые и вялые, упрямые и поверхностные, наконец, нужна самоцензура, к которой приходят лишь в
зрелом возрасте закаленные и отнюдь не заурядные умы.
Либертинизм Сирано, Вайе, Нодэ, женевца Эли Диодати, Бардена, кавалера де Мере (Антуан Гомбо,
1607—1684) — «светский либертинизм». Вслед за итальянцами Кастильоне и Стефано Гуаццо, они
сосредоточились на проблемах декора, манер, по которым джентльмена можно выделить из толпы.
Искусство наслаждений, по Мере, должно научить светского человека утонченному вкусу, который не
подвластен точному анализу, но лишь в нем (а не у
532 Пьер Гассенди
Аристотеля) талантливый ум найдет меру изысканности, недосягаемую для техники анализа. Именно
с esprit de finesse (утонченный дух) возьмет старт беспокойная мысль Паскаля.
Пьер Гассенди: эмпирик-скептик в защиту религии
Полемика против аристотелевско-схоластической традиции
Гассенди — типичная фигура для культуры первой половины XVII в.: ренессансная критика
Аристотеля, интерес к истории, природе в ее феноменальной конкретности, опыт как унифицирующий
принцип знания, внутренне историчный и, значит, прогрессивный и прогнозируемый. Система знания,
освобожденная от всего постороннего, наконец, может быть артикулирована в логике эмпирического
номинализма, механистической физике и этике voluptas (удовольствия).
Пьер Гассенди (1592—1655) был каноником, а затем настоятелем в Дижоне, с 1616 по 1622 г. —
доцентом философии в университете Экса. Он взялся за написание семи книг «Парадоксальных
упражнений против аристотеликов» (Exercitationes paradoxicae adversus Aristoteleos), но лишь первая из
них была опубликована в Гренобле в 1624 г. Гассенди атакует аристотелизм как в качестве опоры церкви
и теологов, мягкой подушки для ленивых голов, зубрилок и любителей интеллектуального карнавала.
Заинтересовавшись астрономией и механикой, Гассенди написал в защиту Галилея несколько
трактатов De motu impresso a motore translate (1640—1643), Deproportione qua gravia deadentia
accelerantur (1642 и 1645) и др. Он выразил уверенность, что форма знания ценна не «метафизическими
эссенциями», а описаниями явлений на основе фактов. Куда полезнее, пишет он, изучать историю
камней, металлов, растений, животных — невероятное многообразие этого мира сулит столько приятных
открытий! Философия, удаляясь от всего этого, встает на путь ошибок, неизбежных в стерильной
практике вербальных манипуляций. Не ведая истинного метода, схоласты плутают во тьме, они похожи
на несчастных, выросших в лесу, перед лицом природы они почувствовали себя словно в огромном
незнакомом городе.
Пьер Гассенди: эмпирик-скептик в защиту религии 533
Почему мы не знаем сущностей и почему схоластическая философия вредит вере
Аристотелизм, с точки зрения Гассенди, базируется на априорных сущностях и метафизических
причинах. И здесь главная ошибка: на самом деле любое познание — исходит из наших ощущений.
Без их свидетельства нельзя произнести никакого суждения. Если меня спросят, пишет Гассенди,
сладок ли мед, и, попробовав, я отвечу, что знаю его вкус, тогда можно говорить и о науке. Но вопрос,
сладок ли мед по своей природе, не может иметь никакого ответа, ибо, признаюсь, мне неведомы его
необходимые причины, и я не знаю доказательств, почему они вообще должны быть.
Аристотелевская традиция под пером Гассенди выступает как псевдонаука, вербальная оболочка, и
только. Нельзя наращивать знание без постоянной сверки его с опытом, но фундамент традиционной
философии — авторитет Аристотеля — давно стал рудиментом, препятствующим проникновению
нового опыта. Слепо доверяясь авторитету, философы разучились доверять самим себе и новым реалиям.
Конечно, каждый волен философствовать, как ему сподручнее, но разве нескончаемые диспуты между
номиналистами, томистами и скотистами несут в себе хоть зернышко подлинной свободы разума?
Скотисты, томисты и схоласты вообще, подобно каторжникам, пребывают в вечном страхе перед
надзирателем с кнутом; аристотелизм Гассенди сравнивает с клеткой, внутри которой томятся резвые
пташки, уж и забыв о временах, когда они, расправив крылья, могли свободно летать в небесном
просторе. Разум изленился, потерял веру в себя; чтобы вернуть его к познанию природы, сделать вновь
генератором идей, следует освободить от схоластической неволи.
Но этим вред, наносимый схоластикой, не исчерпывается. В вопросах религии и веры, убежден
французский философ, следует быть религиозным и верующим. Похвально и необходимо подчинить
разум вере, которая требует таинств, ведомых лишь Божественной силе. Из теологии в философию
перекочевали самые запутанные и неразрешимые вопросы: тайна Троицы и вочеловечения Сына Божия,
ипостасей и небесного блаженства, последних сроков и судеб. Схоласты всерьез дискутируют о
местонахождении тела Христова и его присутствии в таинстве евхаристии, о воскресении из мертвых, о
творении, движении, порождении и уничтожении. Ясно, заключает Гассенди, что аристотелизм вреден
для науки и бесполезен для веры.
534 Пьер Гассенди
Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С-
Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.