?????? 2002 - ?????????? Fort/Da - Lib.Ru

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 273
оспаривать, необъяснима лишь только судьбой. Ведь человек мог выбрать иной путь, и в самом деле, мы
знаем примеры погибших цивилизаций, которые, едва успев родиться, исчезали с лица земли.
Вико предпочитает говорить об «участии в вечной идее», которая сначала смутно, затем все более
отчетливо заявляет о себе в росте цивилизации. «То, что вне естественного состояния, не может ни
укорениться, ни прорасти». Ничто не остается надолго, не будучи выражением фундаментальных
ценностей человеческой жизни. История не дает исчерпывающих объяснений, почему, например, мораль
основана на мнении, право — на силе, а социальность возникает как нечто полезное. Необходимо
допущение предсуществования определенных ценностей, далее которых невозможно углубляться, ибо
нет ничего более изначального, даже если слабо выражено. Исторические раскопки максимум могут дать
убеждение, что традицию создает лишь то, с чем реальный человек срастается как со своим.
Кроме того, Вико формулирует другой фундаментальный принцип. «Природа вещей такова, что они
рождены определенным временем в характерной для него упряжке, поэтому они такие, а не другие». Так
мы получаем путеводитель действенного понимания исторических феноменов в их генезисе: с точки
зрения условий рождения события, в том числе изменений предшествующего периода, с участием
людей, героев, событий. Этот принцип характеризует историке-социальный ракурс природы человекапроизводителя,
который, производя, меняет среду обитания и заодно самого себя. В таком контексте
уловить генезис исторического феномена — значит уточнить обстоятельства его происхождения в
неповторимом стечении, понять социальную атмосферу как мизансцену с живыми актерами.
Такая теоретико-эмпирическая установка настраивает исследователя не приписывать героям
прошлого фальшивых атрибутов, а трезво оценивать и высвечивать черты, реализованные в институтах.
Характеристики, неотделимые от субъектов, отмечает Вико, спровоцированы изменениями, связями, в
лоне которых они родились. Субъективные характеристики, таким образом, нельзя установить априори,
но их можно получить методом «раскопок», обнаруживая следы в измененных пропорциях, сохраняя
верность схеме — человек-институт. Историко-социальная теория Вико полагает незакон-
Точность, сообщаемая филологией философии 571
ным рассмотрение исторических фактов независимо от человека, а человека вне исторических
эффектов, виновником которых он стал. Идеальный проект запрещает растворять человека в эмпирии
фактов, аннигилировать его в океане бессвязных событий, но и навсегда прощается с чисто
абстрактными принципами, безразличными к модальности конкретного действия.
Теоретический фундамент, разработанный философией, будучи грамотно применен, раскрывает
филологию триединством справедливости, истины, сакральности живого. Их сплетение дано
человеческому уму, в противном случае необъяснимы постоянство некоторых исторических событий и
традиций.
Точность, сообщаемая филологией философии
Философия знает истину приблизительно, филология — царство точности. Что значит «точность»? В
девятом пункте таблицы достоинств (ценностей) мы находим разъяснение: «Тот, кто не знает истины
вещей, старается придерживаться достоверного». Тщательность, на самом деле, является низшим
уровнем эпистемологии, и ее можно принять за основание действия лишь тогда, когда познания
недостаточно глубоки. Филология, по Вико, господствовала весь период, пока наука еще не стала
основанием действия, а человек мало сознавал природу вещей и последствия своих действий.
Но какова же специфика филологии? Традиции образуют первую сферу ее применимости. Народные
традиции имеют свои общественно значимые мотивы, претендующие быть истинными, поэтому
сохраняемые народами длительное время. В традиции мы находим сплетения разумного с суевериями,
поэтому задача филолога — отсеять и освободить от плевел и позднейших напластований скрытую в
народной традиции истину. Критическая работа по уяснению специфики исторического момента,
выражением которого она является, возможна лишь при условии предельно внимательного чтения
документов. Отсев информации при таком подходе не ведет к пренебрежению реальностью, отраженной
в понятиях и концептах.
Вторая важнейшая сфера филологии — язык. «Широко распространенные выражения — свидетели
более весомые, чем обычаи и нравы народов», мимо них не должен пройти себя уважающий фи-
572 Джамбаттиста Вико
лолог. «Вульгаризмы» ценны тем, что в них отложились примитивные, изначальные социальные
формы жизни. Расшифровать их и сложно, и похвально. «Язык нации, — подчеркивает Вико,— лучше
всего свидетельствует о самых первых временах мира». Кровная связь языка с жизнью — радикальная
константа, вне этой связи ни язык, ни жизнь непостижимы. Поэтому, исследуя жизнь в лингвистическом
аспекте, Вико останавливается на вульгаризмах. Углубление в специфику национальных языков
приводит, в конце концов, к необходимости некоего «общего языка», точнее, «ментального языкового
пространства, общего для всех наций». Такой язык был бы в распоряжении всех народов, открытых
общению. Речь идет, как видим, об изначально коммуникативной природе языка, сделавшей возможной
человеческую историю.
В этой связи очевидно, что филология, занимаясь донаучным периодом истории, не утрачивает своей
значимости и в так называемые зрелые эпохи, поскольку без критического уточнения фактов невозможно
никакое историческое исследование. Как следствие, термины «филолог» и «филология» — синонимы
понятий «историк» и «история», ведь общей становится задача индивидуализации фактов, событий
Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С-
Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.