?????? 2002 - ?????????? Fort/Da - Lib.Ru

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 314
на части, а от замка камня на камне не осталось». Услышав эти известия, Кандид пришел в отчаяние: где
же лучший из миров? и потерял сознание. Придя в себя, он слышит слова Панглоса: «Но мы отмщены,
поскольку авары поступили таким же образом в соседнем баронском замке, принадлежащем
болгарскому господину».
Кандид спрашивает Панглоса, что так обезобразило его внешность. Тот отвечает, что причина в
любви. Кандид возражает: разве такая прекрасная причина может вызвать столь ужасное следствие? И
получает ответ Панглоса: «Дорогой Кандид, вы помните Пакету, грациозную камеристку нашей
величественной баронессы? В ее объятиях я наслаждался райским блаженством, вызвавшим адские
муки, разрушившие меня. Она была заражена и, думаю, от этого умерла. Пакета получила подарочек от
одного истинно мудрого францисканца, желавшего добраться до источника знаний; он, в свою очередь,
получил это от одной старой графини, позаимствовавшей недуг у капитана кавалерии, обязанного
болезнью некой маркизе, подхватившей ее у пажа, который подцепил заразу у иезуита, молодым
перенявшего ее непосредственно у одного из соратников Христофора Колумба. Что касается меня, то я
уже никому ее не передам, так как скоро умру». После подобного описания омерзительной истории
Кандид спрашивает у Панглоса, не был ли родоначальником этой генеалогии сам дьявол, на что
«достойный» Панглос отвечает: «Ничего подобного. В лучшем из миров это вещь неизбежная,
необходимая составная часть целого. Если бы Колумб не открыл на одном из островов Америки этой
хвори, отравляющей источник размножения и часто прекращающей его, что, несомненно, противоречит
предписаниям природы, тогда бы у нас не было ни шоколада, ни кошенили. Следует еще заметить, что
до сегодняшнего дня на
666 Развитие просветительского разума
нашем континенте эта болезнь является, как и ученые полемики, абсолютно нашей. Ни турки и
индусы, ни персы и китайцы, ни сиамцы и японцы пока с ней не знакомы, однако существует
достаточное основание для того, чтобы вскорости они ее узнали. Через некоторое время изумительного
развития армады хорошо обученных наемников будут решать судьбы государств; вот тут можно
поклясться, что когда тридцать тысяч человек бьются против такого же числа войск противника, в
каждой из сторон будет не меньше двадцати тысяч сифилитиков».
Когда они добрались до порта Лиссабона, один добрый и благородный анабаптист,
облагодетельствовавший Панглоса и Кандида, пытаясь оказать помощь упавшему в море моряку,
который прежде с ним грубо обошелся, утонул сам. «Подойдя поближе, Кандид увидел своего
благодетеля, который на мгновение снова показался на поверхности воды и затем был поглощен ею
навсегда; он хотел броситься за ним в море, но философ Панглос не позволил ему этого, доказав
Кандиду, что лиссабонский рейд специально был создан для того, чтобы злосчастный анабаптист в нем
утонул». Когда они вошли в город, то заметили, как неожиданно земля начала дрожать, море, вскипая,
выплеснулось на порт, срывая корабли с якоря; площади покрылись вихрями пламени и пепла, дома
рушились. Под развалинами остались тридцать тысяч жителей города. Панглос изрек: «Это
землетрясение — вовсе не невидаль; город Лима в Америке испытал то же самое в прошлом году: одни и
те же причины вызывают одни и те же следствия. Наверняка должен существовать под землей Лимы
слой серы, доходящий до Лиссабона». Кандид ответил: «Нет ничего более вероятного. Но, ради Бога,
немного масла и вина!» Панглос возразил: «Как это — вероятного? Я считаю, что вопрос решен».
На этом приключения обоих героев не заканчиваются. Однако из вышесказанного уже ясно, что
представляет собой «Кандид» и что Вольтер хотел сказать. В конце концов, после очередных бурных
злоключений персонажи оказались в Константинополе (в действительности Кунигунда не погибла, но
стала ужасающе уродливой); здесь Кандид, Панглос и еще один философ, Мартен, повстречали мудрого
старого мусульманина, не интересующегося политикой, не дискутирующего о предустановленной
гармонии и не путающегося в чужие дела: «У меня только двадцать югеров земли, которые я возделываю
со своими сыновьями; работа помогает нам прогнать три величайших зла: скуку, дурные привычки и
нужду».
Вольтер 667
Именно мудрость старого турка некоторым образом приводит в чувство трех философов. Панглос
разглагольствует об опасности упомянутых зол, но Кандид знает теперь о необходимости возделывать
свой сад. Мартен присоединяется к нему: «Давайте работать, а не дискутировать — это единственный
способ сделать жизнь сносной».
«Необходимость возделывать наш сад» — не бегство от жизненных забот, а наиболее достойный
способ ее прожить, изменяя к лучшему по мере возможности. Не все плохо в мире, но и не все хорошо.
Мир полон проблем. Задача каждого — не уклоняться от наших проблем, а делать все возможное для их
решения. Наш мир — отнюдь не самый худший из возможных миров, хотя и не самый лучший.
«Возделывать наш сад» — необходимость смотреть в лицо трудностям, чтобы этот мир мог постепенно
улучшаться или, по крайней мере, не становиться хуже.
Основы веротерпимости
Именно для того, чтобы наш мир стал более цивилизованным, а жизнь — более сносной, Вольтер всю
свою жизнь упорно боролся за терпимость. По Вольтеру, терпимость находит теоретическую основу в
том факте, что, как доказали Гассенди и Локк, «мы своими силами не можем ничего знать о секретах
Создателя». Мы не знаем, кто такой Бог, не знаем, что такое душа и множество других вещей. Но есть
Д. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - С-
Петербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.