Pokrovskiy

так или иначе ограничена и т. п. Эти мысли, как известно,
легли в основу программы Августа, основателя нового режима.
Далее особенно выделяются этические сочинения De finibus
bonorum et malorum (об определении блага и зла), Tusculanae
disputationes с изложением и критикой важнейших философских
учений Греции; De natura deorum (о природе богов) и
De divinatione (о гадании) с точки зрения учения стоиков и Новой
Академии. В числе часто читавшихся в прежних школах
могут быть упомянуты маленькие трактаты De senectute и De
nmicitia. Последний до некоторой степени имеет связь с трактатами
политическими: он написан после убийства Цезаря, и
одна из его тем — та, что дружба есть республиканский союз
между равными, вследствие чего тираны не может иметь друзей,
— при нем могут быть только льстецы и т. д.
Но философия, вообще говоря, была для Цицерона наукой
прикладной. В молодости и в цветущую пору своей деятельности
он интересовался ею лишь постольку, поскольку она
могла дать вспомогательный материал в виде общих мест и
сентенций оратору. В последние годы жизни, особенно при
всесильной диктатуре Цезаря, в философии он ищет себе
утешения: так, пораженный смертью любимой дочери Туллии,
он пишет недошедший до нас трактат De consolatione (утешение),
обращаясь к самому себе. Как известно, его утешали по
поводу этой потери и его друзья: особенно интересно письмо
ученого юриста Сервия Сульпиция (Ad familiares, IV, 5) из
Греции: смерть одного существа, вдобавок от природы смертного,
не может сравниться с гибелью целого ряда некогда процветавших
греческих городов, развалины которых видел Сульпиций;
но и в самом Риме погибло много выдающихся людей,
погибла и сама политическая свобода; Туллия жила еще при
республике; если бы после нее остались дети, то ничего радостного
они не нашли бы в современной действительности;
вообще, в такую эпоху лучше безболезненно умереть, чем
жить. Таково было настроение самого Цицерона: уедаром в
«Тускул'анских беседах» он особенно красноречиво рассуждает
о презрении к смерти. Со сходными побуждениями занимались
философией и многие другие выдающиеся римляне того времени,
начиная с Лукреция: в числе друзей и знакомых Цицерона
были последователи почти всех основных учений греческой
философии.
В своих философских трактатах он сопоставил все то, что
полезно знать просвещенному римскому политику. С другой
стороны, в виду того, что большинство любителей философии
не справлялось с философской терминологией и не умело
излагать греческие учения удобопонятным латинским языком,
он взял на себя нелегкую задачу изложения философии
не только B1 ясной, но и в изящной форме. Это ему
блестяще удалось; в сущности, философская проза начинает­