Pokrovskiy

кой публикой, упуская из виду, что в новом своем виде и перед
частной аудиторией они отнюдь не отвечали своему назначению.
Увлекаясь Цицероновским «обилием мыслей и слов», Плиний до-
.водил это обилие до крайности, и педантическая многословная
'обработка мелочей делала речь его расплывчивой и бледной. По-
.этому он не мог оценить основательной иронии действительно
сильного оратора Регула, который был одним из самых опасных
.и злостных доносчиков во времена Домициана: «ты, — сказал
Плинию Регул, — думаешь, что надо все детали судебного дела
развить подробно, а я тотчас же вижу горло и за него хватаюсь»
(Epist. I, 20, 14).
Друзья Цицерона издают после его смерти его письма, значительная
часть которых тем и ценна, что написана была наспех,
без литературной обработки, но зато отлично отражала и момент
написания и минутное настроение пишущего. Вдобавок Цицерон
жил в великую эпоху ожесточеннейшей борьбы партий, накануне
падения республики, и все его письма, включая сюда как раз написанные
спешно, являются необыкновенно ярким памятником
эпохи.
Плиний решил, с своей стороны, издать свои письма; но для
того, чтобы они содействовали его бессмертию, он подверг их
систематической литературной обработке, так что они потеряли
букет свежести.
Конечно, и в таком виде они интересны, как свидетельство,
хотя бы и одностороннее, современника террора Домициана и
последовавшего при Нерве и Траяне облегчения; но самая эпоха
эта все-таки не богата содержанием.
Более того, Цицерон имел слабость писать плохие стихи, при
этом предназначенные не только для прославления своего консульства
и всей своей деятельности, но и чисто личного содержания,
даже фривольные — к своему любимому вольноотпущеннику
Тирону. Плиний также счел себя поэтом и стал в подражание
Цицерону, уже в зрелом возрасте, писать всякие стихи,
между прочим и фривольные. Стихи эти он читал своим друзьям.
а жена его пела их под аккомпанемент кифары.
Но одна черта Цицерона не дошла до подражателя — широкое
образование и занятия философией, которой Плиний не любил
и не знал, оставаясь, собственно, ритором, как и учитель его
Квинтилиан.
Плиний очень рано, еще юношей, начал свою судебно-ораторскую
карьеру. Его государственная служба началась при Домициане:
он был судебным децемвиром, потом военным трибуном
в Сирии, в 89/90 г. квестором, в 91/92 г. народным трибуном,
около 93 г. претором. После претуры он занимал финансовые
должности префекта военного казначейства, а затем — казначейства
«Сатурна». При Траяне он был в 100 г. консулом, после
консульства ему был поручен надзор за руслом и берегами Тибра
и за клоаками. Bill или 112 гг. он был назначен император-
5 5 2