Pokrovskiy

Цание модной вычурной риторики, в распространении которой
повинны не только учителя-риторы, но сама публика; равным
образом осуждается (§§ 118—124) эпическая манера Лукана (б
его «Фарсалии»), сводящаяся к переложению исторического рассказа
в стихи.1 С Горацием его сближает также реализм и выбор
простого классического языка для изложения; при этомобъективность
рассказа доходит до того, что сам автор совершенно
остается в тени.
Исходный пункт романа — шутливая пародия на старейший
греческий роман «Одиссею»: Одиссей скитается потому, что
на него гневается бог Посейдон, мелкие герои Петрония — потому,
что они прогневали Приапа. Похождения их чрезвычайно
причудливы и подчас довольно непристойны. Но в центре скитаний
стоит пир у богатого вольноотпущенника Тримальхиона.
Эта последняя фигура выписана во весь рост, поразительно
ярко и настолько наглядно, что, при наличии полного перевода,
здесь пет надобности более или менее подробно излагать весь
этот, отдел романа. Как все выскочки, Тримальхион желает не
отставать в роскоши от высших классов, но его роскошь тяжеловесна
и криклива, начиная уже со множества прислуги разных
категорий, одетой в яркие цвета; каждый момент пира сопровождается
пением и музыкой, даже тогда, когда, по желанию
отдельных гостей, им наливают вина. Каждое блюдо соединено
с каким-нибудь фокусом, далеко не остроумным; серебряная
посуда — тяжелая, и на ложках выгравировано, что
они весят по £ фунта. Иззестно, что в древности очень ценилась
коринфская бронза, и Тримальхион напыщенно хвалится
тем, что и у него есть бронза работы медника, которого зовут»
1 Герои этого романа поэт Эвмолп предлагает собственный проект начала
стихотворной поэмы о гражданской войне. Он начинает с изображения
общественных настроении и нравов, для которых единственным выходом
является гражданская война. Ополчаются вышние п подземные силы. Из
мрачной пещеры между Неаполем и Путеоламн поднимает свою голову бог
теней для переговоров с богиней судьбы о необходимости подвергнуть надменный
Рим кровопусканию. Богиня судьбы уже рисует себе поля битв
и Фессалии с трупами иберов и либийцев и Актий. Длинный ряд чудесных
предзнаменований, возвещающих смертным наступающую катастрофу. Начинается
переход Цезаря через Альпы. В своей речи он объясняет солдатам,
что он вынужден поднять оружие. Его слова сопровождаются благоприятным
знамением. Богиня молвы летит в Рим и всюду распространяет ужас. Общее
смятение и позорное бегство, в котором принимает участие и Помпей. Даже
боги задеты этой паникой. Богиня мира и за ней богини верности, правосудия
и согласия уходят в ад; на их место поднимаются оттуда эриипн,
грозная Беллона (богиня войны) и другие мрачные чудовища. Вышние боги
разделяются на две партии: сторону Цезаря держат Венера, Паллада,
Марс, сторону Помпея — Диана, Меркурий, Геркулес. Под звук труб отвратительная
богиня раздора поднимается из Тартара па вершину Апеннин в
оттуда обращается с зажигательной речыо к народам и отдельным лицам,
поощряя их к боевому столкновению и распределяя между ними роли. Имя
Лукана при этом не упомянуто, но связь с его поэмой несомненна, п она
проявляется даже в отдельных сходных подробностях.