Pokrovskiy

пия были неудобны, то они объявлялись субъективным проявлением
злой воли подставных или подкупленных свидетелей; ь
этом случае косвенные улики признаются объективной, единственно
надежной основой дела.
Например, свое обвинение Верреса в лихоимстве Цицерон
строит на свидетельских показаниях потерпевших сицилийцев; а'
через год, защищая галльского наместника Фонтея по обвинению
в том же лихоимстве, он всячески дискредитирует свидетелей-галлов:
эти одетые в плащи и штаны люди шумно и с
наглой самоуверенностью ведут себя на римском форуме; они не
умеют присягать по римской формуле; их присяга не может быть
признана священной, так как галлы до сих пор сохранили зверский
и безбожный обычай принесения людей в жертву; это они.
когда-то осаждали Рим и его святыни и отправились походом:
на Дельфы для разграбления их святилищ.
Но Цицерон не довольствовался тем, что затушевывал или
обходил молчанием неудобные для него данные процесса: иногда
он их извращал. Ош сам хвалился, что в деле Клуэнция он напустил
судьям туману в глаза.
Большей частью мы можем только догадываться относительно
злоупотребления подобными приемами в речах Цицерона. На*
к речи в защиту Милона мы имеем замечательный комментарий.
Аскопия Педнана с точным изложением данных этого дела во
введении (argumentum). В начале 52 г. до н. э. произошел неслыханный
скандал: кандидат в консулы Милон убил в окрестностях
Рима на Аппиевой дороге своего злейшего политического
противника — кандидата в преторы Клодия. Милон ехал из Римав
сопровождении огромной вооруженноц свиты в Ланувий, г,
Клодий направлялся в Рим, имея при себе около тридцати вооруженных
рабов. Клодий уже миновал кортеж Милона, но шедшие
сзади этого кортежа гладиаторы Милона завязали драку а
рабами Клодия и ранили его самого. Он был отнесен в соседнееместечко
Бовиллы, откуда Милон приказал вытащить его и добить.
По словам Аскония, опиравшегося на официальные документы,
это происходило в девятом часу дня, т. е. по-нашему
около 2х Ы часов дня. Самое убийство состоялось благодаря случайной
встрече и не было предумышленным: решение добить
Клодия возникло у Милона лишь в ходе драки между рабами.
Но Цицерон строит защиту Милона на покушении и засадесо
стороны Клодия и передвигает время встречи примерно на
два часа (§ 29: hora fere undecima aut non multo secus), т. e.s.
по данным следствия, встреча произошла засветло; этими данными
пользовался и обвинитель, указавший, по словам'Квинтилиана
(VI, 3, 49), что перед девятым часом Милон завернул в-
Бовиллы, чтобы выждать выезда Клодия из его виллы'; а по Цицерону
столкновение произошло уже в сумерки, когда можно сг
Успехом напасть врасплох (дело было в январе).
При этом надо заметить, что повествовательная часть речи,
Ж>