Pokrovskiy

тезису об истинной свободе, т. е. свободе от низменных страстей
(тема эта уже разрабатывалась Горацием в 7-й сатире 2-й
книги, причем это определение свободы вложено в уста раба
Дава). В начале этой сатиры Персий обращается с сердечной
благодарностью к своему учителю Корнуту за то, что тот о
самых ранних лет взял его под свое мудрое и гуманное покровительство.
Уже эта сатира представляет собою род письма,
письмом же является и не дошедшая до нас полностью сатира
шестая: отправившись зимой для поправления своего здоровья
на морской берег в Луну, Персий пишет своему другу поэту
Цесию Бассу, который проводит время в Сабинских горах»
известных своим здоровым климатом. Цель письма — доказать
то, что гораздо успешнее доказывал Гораций, а именно, что
надо жить умеренно, не впадая ни в крайнюю скупость, ни
в расточительность.
ГЛАВА XXV. ЛУКАН
Своеобразное сочетание стоической философии с модной
школьной риторикой, характерное в равной мере для Сенеки и
Персия, представлено также в имевшей большой успех поэме
Лукана «Фарсалия».
Марк А н н е й Лукан (39—65 гг. н. э.), родной племянник
философа Сенеки, родился в Кордубе, но в раннем детстве
был привезен в Рим и там получил свое образование. Как и
Персий, он был учеником философа-стоика Корнута; кстати, он
был большим другом Персия и увлекался его сатирами. Кроме
философского образования, он прошел риторическую школу и
выделялся как выдающийся декламатор, свободно владевший
изысканной речью как латинской!, так и греческой. Дальнейшее
образование он продолжал в Афинах, откуда его вызвал Нерон,
чтобы включить в круг своих друзей. При этом Лукан получил
раньше установленного возраста должность квестора, открывшую
ему дорогу в сенат? и жреческое звание (авгура).
Как поэт он выступил публично на учрежденном Нероном в
GO г. состязании поэтов и ораторов*, носившем имя Neronia.
Ряд (не дошедших до нас) его стихотворных произведений
сразу упрочил за ним славу видного поэта. Но дружба Нерона
оказалась непрочной; причин и обстановки разрыва мы в точности
не знаем; можно только предположить, что Нерон подозрительно
относился к начатой им поэме «Фарсалия», предметом
которой была гражданская война между Помпеем и Цезарем,
так как при всей лести Нерону, проявленной в 1-й книге
этой поэмы, симпатии поэта были безусловно на стороне республиканцев
Катона, Брута, Помпея.1 Во всяком случае, Лукан
1 Античные биографы Лукана, отчасти и Светоний, объясняют этот разрыв
завистью Нерона к литературным успехам Лукана; возникшие между
301