Pokrovskiy

БЫТОВАЯ СЦЕНА. ПЛАТЕЖ ЗА АРЕНДУ
римский надгробный рельеф
стия (т. е. богиня возмездия, иначе называемая Немесидой),
взирающая на человеческие деяния, дергая, как говорится, за
ухо, внушала ему вести себя скромнее; а так как он не слушался,
то она низвергла его как бы с высокого утеса в пропасть».
] лк как кроме походов, во время которых он воочию видел
много римских провинций, он много путешествовал (по Египту,
Фракии, Пелопоннесу), то его труд изобилует многочисленными
и всегда интересными географическими и этнографическими
экскурсами. Надо прибавить, что до поступления на военную
службу он получил достаточное образование, особенно риторическое,
а потому его занимало не одно только военное дело:
он любит размышлять о человеческое! жизни вообще; его интересуют—
в согласии с общераспространенным в те времена суеверием
— теории о способах отгадывания будущего; с ссылкой
на Птолемея он в одном месте считает нужным посвятить целый
экскурс вопросу о затмении солнца. Однако экскурсы этого
рода, вследствие недостаточной компетентности автора, не являются
украшением его ученого труда.
Но как бы то ни было, свою задачу, как историка, он понимает
глубоко: история, по его воззрению, заключается не в мелочных
рассказах о том, что сказал такой-то император за
обедом, но в понимании причин важнейших государственных
событий; этим объясняются такие главы, как упомянутая глава
о пороках сенату и римского народа.
Вместе с тем от историка ом требует беспристрастия и сам
старается проявить его в высочайшей степени. Так, например,
его труд дает много материала, для характеристики двух императоров,
ему современных — антипатичного для пего Констанция
и очень уважаемого им Юлиана. Весь этот материал
он обобщает в специальных характеристиках того и другого,
и мы видим, как он, с одной стороны, старается найти некото-