Pokrovskiy

роднит его историю с мемуарами, которые начали появляться в
эту эпоху, начиная с мемуаров Гая Гракха. Из таковых можно
отметить автобиографии Марка Эмилия Скавра, Квинта Лутация
Катула (вместе с Марием разбившего кимбров и тевтонов) и
•Публия Рутилия Руфа. В упомянутой мемуарной литературе конца
республики особенно выдаются, к сожалению, не дошедшие до
лас «Воспоминания» диктатора С у л л ы, упоминания о которых
сохранились у Плутарха. Из историков, живших до Цезаря и
Саллюстия, нам известны в небольших отрывках и в характеристиках
(отчасти самого Цицерона) еще Клавдий К в а д р и-
г а р и й, Валерий Антийский (Valerius Antias), Л и ц и-
л и й М а к р и Луций Корнелий С и с е н н а.
Первые трое вернулись к анналистическому способу изложелия
(Клавдий Квадрйгарий начал с вторжения галлов) и довели
повествование до времен Суллы, Сисенна же интересовался
современной историей, особенно Союзнической войной; он был
поклонником Суллы и довел свое изложение до его диктатуры.
Отзывы Цицерона подчеркивают крайнюю вычурность его языка,
но отмечают и его широкое образование. Между прочим,
•помимо исторических занятии, которые привели его к изучению
редких древних источников, — вроде так называемых «Полотняных
книг», — он перевел на латинский язык весьма фривольные
«Милетские рассказы» мало известного нам Аристида.
Сочинением Сисенны пользовался Саллюстий, начавший свои
«Истории» с того пункта, на котором остановился Сисенна; Лициний
Макр, в противоположность Сисенне, был ярым противником
аристократии: характерна его трибунская речь (73 г.
до н. э.), изложенная в отрывках «Историй» Саллюстия. В 66 г.
.до н. э. Цицерон добился его осуждения в лихоимстве, будучи
сам претором и председателем судебной комиссии de repetunclis.
Макр был оратором судебным и политическим, но Цицерон, ч
признавая содержательность его речей, отрицает у него ораторский
талант. Клавдием Квадригарием и Валерием Антийским
много пользовался Тит Ливий, который в конце концов сам заметил
у Валерия склонность к крайним преувеличениям. Язык
обоих этих анналистов все еще далек от совершенства и грешит
-до архаизмами, то вычурностью.
ГЛАВА XI. САТИРА. КОМЕДИЯ ТОГИ. ТРАГЕДИЯ
Эта революционная эпоха оставила следы и в поэзии, дав
прежде всего толчок развитию социально-политической сатиры,
очень крупным представителем которой был Луцилий.
Далее, в драме нарождается национальная комедия (fabula
togata) с сюжетами не из греческой, но из италийской жизни.
Трагедия достигает высшего развития в произведениях
А к ц и я, причем на отдельных ее мотивах сказывается влияние
революции. Займемся сначала сатирой.