Pokrovskiy

поэты, которые то состязаются друг с другом в поэтической
импровизации, то воспевают любовь к своим подругам. Подражание
Вергилию, однако, носит внешний характер: эти эклоги
не опираются, как у Вергилия, на любовь к деревне и земледелию,—
этим основам римской государственной жизни.
Но эту точку зрения разделяет большой знаток сельского
хозяйства К о л ум е л л a (L. Junius Moderatus Columella), который,
сверх большого, написанного довольно ясным языком
труда о земледелии, изложил bi стихах отдел о садоводстве,
от которого уклонился в своих «Георгиках» Вергилий. Каю
продолжатель Вергилия Колумелла старается сохранить и его
классический стиль, избегая вычурности и высокопарности, которая
была в моде при Нероне. Стихи его не плохи, но, конечно,
в них нет того поэтического воодушевления, которым
отличался Вергилий. Как бы то ни было, автор не лишен таланта,
и в его поэме проскальзывают добродушно-юмористические
нотки: земля для крестьянина — мать, и ои должен как
следует обработать ее: встрепать ей волосы плугом и киркой,
разорвать ее одежду, продолбить ее спину, вырвать у нее внутренности,
ее голод утолить навозом и т. п.
Наконец, не лишена интереса дошедшая до нас геологиче- .
ская поэма «Aetna» неизвестного автора, современника философа
Сенеки (приписываемая Вергилию)- Автор, эпикуреец по
образованию, решительно отвергает мифологию, поскольку она
в данном случае пытается объяснить явления природы нелепой
легендой о кузнице циклопов, помещающейся внутри этого
вулкана и способствующей его извержениям. Но благие намерения
дать чисто научное объяснение извержений наткнулись
у этого автора не только на недостаточно глубокое знакомство
о предметом, но и па невозможность справиться с соответствующим
теме языком. Таким образом, литературная ценность
этой поэмы незначительна, но она характерна как лишнее проявление
интереса к натурфилософии, который зародился у римлян
особенно с конца республики. Что касается эпохи империи,
то нам уже приходилось говорить об астрономической поэме
Манилия, об исключительном интересе Тиберия к астрологии,
к которой позднее чувствует влечение Лукан, о «.Quaestiones
naturales» Сенеки.
\