Pokrovskiy

подкапываться друг под друга, точно все враги всем, стараясь
при этом казаться людьми порядочными (фрагм. 1228). Явной
насмешкой отзывается лаконическая характеристика Опимия,
который в свое консульство был убийцей Гая Гракха: отец его
(консул 154 г. до н. э.) был столько же красив, сколько бесславен
(formosus: famosus), а сын назван Югуртинским потому, что
в начале войны с Югуртой, будучи главой посольства от сената
к этому царю для разделения Нумидии между ним и более законным
наследником Адгсрбалом, — был подкуплен Югуртой к
за это был осужден на изгнание.
Мы уже говорили, что круг литературной деятельности Луцилия
очень разнообразен: его занимали не только политические
и общественные вопросы, не только литературные и философские,
но и вся проходящая перед ним жизнь, равно, как и его
собственная (ср. Гораций, Сатиры II, 1, 30—34): оставшись холостым,
он в целой книге воспевает свою возлюбленную Коллиру*
или, например, подробно описывает свое путешествие в Сицилию,
что делает, в подражание ему, Гораций, описывая свое
путешествие в Брундисий. В общем, как уже было сказано,
Луцилий остался не только творцом сатиры, но и единственным
в своем роде образцом сатирика, и сам Гораций, подробно критиковавший
недостатки внешней формы его сатир, по существу
ставит своего предшественника гораздо выше самого себя.
В ту эпоху, когда поэзия сосредоточивалась преимущественно в
руках вольноотпущенников, Луцилий первый из людей знатных
.признал поэзию могучей общественной силой; он не отдался ей,
как богатый дилетант, для личного времяпрепровождения, или
для увеселения своих друзей и политических единомышленников,
но, по его собственному заявлению, решил писать «для
народа». Как богатый всадник он мог бы увеличить свое состояние
в качестве откупщика в Малой Азии, но мысль об этом он
отвергал с негодованием во имя служения широким общественным
кругам.
§ 2. КОМЕДИЯ ТОГИ '
Переходим к драме. Еще Невию принадлежала попытка
создания, на ряду с переводной греческой трагедией, драмы с
сюжетом из римской истории (praetexta). Римское правительство**
суровое и очень придирчивое в эпоху великих затяжных войн,
охотно допускало национальную драму, прославлявшую деяния
римского народа или его выдающихся полководцев, но противилось
возникновению национальной комедии как сатиры на современные
социальные отношения. Эта комедия (fabula togata, так
как ее действующие лица выступают в римской тоге) возникла
уже после Теренция во времена близкие к революции Гракхов,
сильно ослабившей авторитет сената и знати. Но она все-таки
очень скромна по своему содержанию и по своим тенденциям:
ее действие происходит не в Риме, но в каком-нибудь италий-
94