Pokrovskiy

ssioe влияние на деятелей Возрождения, которые вернулись к
изучению греческого языка и, имея исходным пунктом Цицерона,
сильно расширили свой философский горизонт. Большим
весом пользуется Цицерон как философ и в эпоху Просиеще-
■ния, когда одним из его поклонников является Вольтер, который,
между прочим, ценил ег'о мысли (восходящие, впрочем,
к Полибию и Критию) о религии как средстве обуздания суеверных
народных масс.
Что касается риторических сочинений Цицерона, то
я они внимательно читались уже в Средние века, так как
само школьное образование было тогда построено по шаблону
римских начальных риторических школ. Они изучались и в
'позднюю эпоху Возрождения, когда в разных европейских
странах возникал вопрос о выборе того или другого ораторского
стиля.
Наконец, для речей Цицерона наступило истинное возрождение
во времена французской революции, все крупные
.деятели которой начинают не только изучать их, но и подражать
им.
-_____ ______
Таким образом, Цицерон по преимуществу оратор, и эта
сторона его деятельности заслуживает особого рассмотрения.
При этом он оратор главным образом судебный, так как
.зплоть до сорокалетнего возраста ему не приходилось выступать
в сколько-нибудь серьезных делах в качестве оратора
собственно политического: впервые в год своей претуры
(66 г. до н. э.) он поддерживал перед народной
«сходкой (contio) законопроект трибуна Манилия о даровании
Помпею расширенной власти (imperium majus) для войны с ,
Митридатом.
Но судебное красноречие, вообще, имело свои специфические
черты, и они в связи с личными особенностями самого
Цицерона наложили характерный отпечаток на всю его литературную
работу.
Римский судебный оратор не стремился к юридической истине,
которая могла быть даже роковой для многих процес-
«сов. Для него достаточно было правдоподобия, и в этом его
поддерживала скептическая философия Новой Академии. Но
з делах до некоторой степени безнадежных высшим проявлением
искусства адвоката было представить правдоподобными
даже вещи, совершенно невероятные. Для более или менее решительного
воздействия на судей при этом рекомендовалось
преувеличение' (oratoris est maxime augere rem, — говорит сам
Цицерон): то, что в реальной жизни бывает тяжелым, должно
быть представлено невыносимым и т. п. Важно прежде всего
выиграть процесс, не заботясь об юридической истине. Эта наклонность
судебных ораторов к эффектам, это стремление к
победе над противникохМ, особенно таким, дело которого ка-
J38
/